35-летний боец АТО, будучи тяжело раненным, спас в зоне боевых действий пятилетнюю девочку. Сейчас Иван восстановился после тяжелого ранения и стал прототипом недавно установленного в Днепре памятника «Солдат и девочка»

Памятник «Солдат и девочка» сейчас можно увидеть на уличной экспозиции музея АТО в Днепре. Маленькая девочка протягивает яблоко мужчине в военной форме.

На создание композиции ее автора харьковского скульптора Владимира Райченко вдохновила реальная история, произошедшая в августе 2014 года с военнослужащим Иваном Погорелым. Иван, боец 42-го отдельного мотопехотного батальона, был тяжело ранен под Иловайском. Несколько дней он с перебитой ногой полз по лесопосадке в надежде добраться до какого-то населенного пункта. Увидев гражданский автомобиль, обрадовался: вдруг эти люди смогут помочь? Но на глазах у Ивана машину расстреляли. Погибли и водитель, и пассажиры — все, кроме пятилетней девочки Яны, которую мама успела закрыть собой.

…Эти страшные события Иван помнит в мельчайших подробностях. Хотя в той лесопосадке он несколько раз терял сознание от боли и усталости. Держался только потому, что решил во что бы то ни стало спасти девочку.

— 26 августа 2014 года поступило задание приехать в Иловайск и помочь в зачистке города, — рассказывает Иван Погорелый. — По дороге наша колонна попала под обстрел боевиков. Наши БМП столкнулись, и мы с сослуживцем (позывной «Джимми») пересели в проезжавший мимо грузовик. Но враг открыл пулеметный огонь — и нас на ходу выбросило из машины.

Меня ранило в руку, в ногу и в спину. А при падении с грузовика я получил еще и перелом бедра. Нога была неестественно вывернута, а само бедро превратилось в кровавое месиво с множеством осколков. Грузовик, с которого мы упали, загорелся. Я отполз на обочину и увидел там «Джимми» — он тоже был ранен. Рядом дымились тела погибших ребят. Я дополз до «Джимми» и успел выхватить у него из рук гранату — он хотел подорваться, чтобы не попасть в плен. Нам надо было уходить. Но куда и как? Мы поползли куда глаза глядят. Пытаясь утолить жажду, я слизывал собственный пот. Но после этого пить хотелось еще больше.

Через несколько часов Иван с сослуживцем увидели в лесопосадке других украинских военных. Большинство из них были ранены.

— Потом один из раненых бойцов умер, — вспоминает Иван. — Снайпер (он на тот момент еще не был ранен) уколол мне обезболивающее и обработал раны. Эти ребята предложили нам идти с ними. Но идти я не мог. «Джимми» попробовал потащить меня на себе — не получилось. В результате мы решили, что «Джимми» вместе с этими ребятами пойдут за помощью, а когда стемнеет, вернутся за мной с подмогой. Я остался их ждать.

Пить хотелось еще больше, чем прежде. Под действием обезболивающего я часто засыпал. Когда стемнело, стал замерзать. Лежа в траве, слышал, что обстрелы продолжаются. Несколько раз снаряды пролетали прямо над головой. Я решил отползти подальше в лесопосадку. За два часа удалось преодолеть метров триста. А потом нашел в траве знакомую каску, а рядом — того самого снайпера, который сделал мне перевязку и забрал «Джимми». Снайпер был мертв. Я с ужасом подумал, что остальных, наверное, тоже убили или взяли в плен. Пошел дождь. Я набрал в каску убитого снайпера дождевой воды и жадно напился. Помню, облизывал даже намокшие листья кустов. Вода придала мне силы — и я пополз дальше.

Я надеялся рано или поздно найти дорогу в какое-нибудь село. И тут увидел синюю машину, которая ехала с белой тряпкой на зеркале. «Слава Богу, — подумал. — Только бы они меня заметили». Начал ползти ей навстречу, как вдруг по машине открыли стрельбу из крупнокалиберного пулемета. Автомобиль вильнул в сторону и резко остановился. Выскочил водитель с белой тряпкой в руках. «Мы — мирные жители! — закричал он. — Не стреляйте!» В этот момент снова раздались выстрелы. В мужчину попало несколько пуль. Он упал и, наверное, сразу умер.

Потом из машины попыталась выйти молодая женщина. Но она была ранена в живот и сразу упала на дорогу. Вслед за ней из машины вылезла девочка лет пяти, которая, судя по всему, была ранена в руку. «Мама! Мама!» — кричала малышка. Когда я подполз ближе и окликнул ее, женщина сказала: «Я ранена. Кто вы?» Я объяснил. Сказал, что ей срочно нужна медицинская помощь, но Татьяна (так звали эту женщину) прервала меня на полуслове: «Там в машине остались мои мама и старшая дочка. А муж лежит на дороге. Они мертвы. Я тоже не выживу. Нужно спасать Яну. Это моя младшая дочка, ей пять лет. Помогите». Я просил Татьяну ни в коем случае не закрывать глаза. Говорил, что она тоже обязательно поправится, но женщина сказала: «Я знаю, что не буду жить. Позаботьтесь о ребенке». Рассказала, что они всей семьей пытались выехать из оккупированного Харцызска и что там осталась мама ее мужа. «Передайте Яну бабушке, — попросила она. — В машине есть сумка с документами. Там же найдете мобильный телефон. Номер так и записан: «Бабушка. Харцызск». Спросила, как меня зовут. Потом подозвала Яну: «Солнышко, мама очень устала и должна поспать. Это дядя Ваня, мой хороший друг. Когда я засну, делай все, что он скажет, договорились?» «Мамочка, не надо! — закричала Яна. — А почему бабушка и Диана не выходят из машины?» «Они… тоже спят, — ответила Татьяна. Было видно, что разговор отнимал у нее последние силы. — В машину ударила молния, и они… уснули. Но ты не переживай. Просто иди за дядей Ваней».

Яна так и не поняла, что ее мама умерла. Вцепилась ей в руку и кричала: «Мамочка, проснись, пожалуйста! Открой глазки!» «Мама очень крепко спит, — сказал я ребенку. — Ты должна делать то, что она тебе велела. Ползи за мной». «Нет! — закричала Яна. — Я не брошу маму!» Я оторвал кусок Яниной майки и перевязал им ее раненое плечико. Продолжал уговаривать девочку идти за мной. Даже на ходу придумал сказку о фее, которая потом прилетит и разбудит ее маму. «А папу, бабушку и Диану тоже?» — заинтересовалась Яна. «Да, — говорю. — Но только если ты будешь меня слушаться». Яна согласилась. Я уговорил ее не идти, а ползти, чтобы в нее «не ударила молния», как в их машину.

— Вы нашли в машине телефон, о котором говорила Татьяна?

— Да. Обнаружил сумку под ногами у погибшей Яниной бабушки. Кроме телефона, там были документы — паспорта и свидетельства о рождении детей. Я надеялся найти в машине бутылку воды, но обнаружил только консервы — что-то вроде густого супа. Яна тут же этот суп съела. Оставаться возле машины было нельзя — судя по запаху, пули пробили бензобак, и автомобиль мог взорваться. Поэтому я убедил Яну ползти за мной. О своей вывернутой ноге старался не думать. Когда становилось совсем плохо, мы с Яной ложились на траву и искали в небе над головой облака, похожие на зверюшек. Это была игра, чтобы хоть как-то отвлечь девчушку. Она все время обнаруживала на небе почему-то только зайчиков… Телефон ее бабушки из Харцызска я, кстати, нашел. Но позвонить не смог — в месте, где мы находились, не было связи.

Солдат с девочкой ползли всю ночь. Иван делал Яне перевязки и все время придумывал для нее новые сказки.

— Богатое воображение меня не подвело, — говорит Иван. — Потом Яна и сама стала придумывать сказки для меня. Еще она рассказывала о своей семье, о любимых мультиках. Я следил, чтобы ее рана не кровоточила и старался вовремя менять ей самодельные перевязки. А Яна в свою очередь спрашивала: «Дядя Ваня, как твоя ножка? Сильно болит? Давай я тебе перевязку сделаю…»

В какой-то момент Иван заметил в лесопосадке костер. Предположил, что люди, которые сидят у костра, — скорее всего, сепаратисты. Но все равно был готов подойти к ним.

— А что оставалось делать? Ребенку срочно нужна была помощь, — говорит мужчина.— У Яны повысилась температура, она вся дрожала. А у меня даже не было лекарств. Но пока мы ползли к этому костру, незнакомцы уехали. На обочину дороги, где хоть иногда появлялись люди, нам удалось выбраться только утром. Я наивно думал, что, как только местные увидят раненого ребенка, сразу захотят нам помочь. Но, к сожалению, ошибся.

Первыми, кого мы встретили, были две женщины. «Бога ради, помогите! — позвал их я. — У этой девочки убили всю семью. Ей срочно нужна помощь». «А вы кто такой?» — подозрительно прищурились женщины. «Я солдат, — говорю. — Пожалуйста, дайте воды». Воды нам никто не дал. Женщины долго думали, а потом сказали: «Ладно, ребенка мы заберем. Но вы оставайтесь там и близко не подходите». «Нет! — подала голос Яна. — Без дяди Вани не пойду!» Я не смог ее уговорить, и женщины ушли.

Мужчина, которого мы встретили чуть позже, дал нам с Яной напиться воды из его фляги. Внимательно нас выслушал и куда-то пошел. А через полчаса приехала боевая машина десанта с красными крестами. Двое мужчин положили обессилевшую Яну на носилки. Посмотрев на меня, спросили: «Ты, наверное, «укроп»?” «Наверное», — отвечаю. «Ладно, — сказал один из них, посмотрев на мои раны. — Залезай». Честно говоря, мне было все равно, что они со мной сделают. Главное — я видел, что Яне оказывают помощь. Все остальное уже не имело значения.

Потом машина остановилась, и мне устроили допрос с пристрастием. «Ты откуда? — допрашивали. — Правый сектор? Нацгвардия? Нет, ты, наверное, минометчик!» Допрос закончился тем, что мне оказали первую помощь и взяли в плен. Правда, часов через шесть… отпустили. Меня и нескольких других ребят вывезли волонтеры Красного Креста. Перед тем как уезжать, я спросил у боевиков, что будет с Яной. Оказалось, ее передали местным жителям, а те через соцсети нашли родственников ее бабушки из Харцызска. Меня это немного успокоило.

А уже когда оказался в госпитале во Львове, познакомился там с волонтерами, которые общаются с жителями так называемой «ДНР». Они помогли мне найти телефон Яниной бабушки. Я сразу ей позвонил. «Я вас искала! — голос женщины дрожал. — Не знаю, как вас благодарить! Вы спасли Яночку. До сих пор не могу найти ни сына, ни невестку. Яна ничего толком не может сказать. Вы не знаете, что с ними?» Я почувствовал, как к горлу подкатил ком. Не помню, какие подбирал слова. Но рассказал ей правду.

— Как себя чувствовала Яна?

— Слава Богу, шла на поправку. Перенесла операцию. Уже может шевелить ручкой. Мы с ее бабушкой теперь часто созваниваемся. Знаете, за те двое суток в лесопосадке эта девочка успела стать мне родной. Хочется во всем ей помогать. Надеюсь, мы скоро сможем увидеться. Но вот только пока это, к сожалению, невозможно — они находятся на оккупированной территории. Бабушке ехать некуда. А Яна до сих пор нуждается в лечении. Больше всего меня беспокоит ее психологическое состояние. Бабушка говорит, что Яна замкнулась в себе, по ночам ей снятся кошмары. О смерти родителей и сестрички ей стараются не напоминать. Бабушка попросила пока никому не давать ее телефон. Боится огласки. Поэтому прошу не писать в газете даже Янину фамилию.

Иван может долго рассказывать о Яне, но очень мало говорит о себе. А ведь чтобы восстановиться после тяжелого ранения, ему самому понадобилось почти два года. Он перенес много операций, первое время не мог ходить. Но сейчас уже практически восстановился и даже вышел на работу. До того как на востоке начались военные действия, работал в Запорожье адвокатом. А сейчас переехал в Днепр и работает юристом в Днепропетровской облгосадминистрации.

— На самом деле сюда переехала моя жена, а я следом за ней, — говорит Иван. — У меня прекрасная семья, двое детей. Наверное, поддержка родных помогла мне быстрее пойти на поправку. Кстати, мне скоро предстоит еще одна операция на ноге — надеюсь, последняя. Приехав в Днепр, я сразу пошел в областную администрацию и спросил, нет ли у них работы. Нашли. В городе многие знали мою историю — читали обо мне новеллу в книге журналиста и писателя Евгения Положия «Иловайск. Рассказы о настоящих людях». Новелла так и называется «Дядя Ваня». Евгений подробно описал в ней все, что со мной произошло. «Ты и есть тот самый дядя Ваня? — спрашивают знакомые. — Тот, в честь которого установили памятник?» Я в таких случаях стараюсь поменять тему. Не люблю внимания. Да и рассказывать подробности не хочется. Прошло уже два года, а мне до сих пор тяжело об этом вспоминать.

Фото издания «Депо. Днепр»

Источник : fakty.ua

Підписуйтесь на нашу сторінку, POLITINFO, у Фейсбуці. Ризикуй знати набагато більше.

Читайте також : “Почему теперь мы ненавидим русских”, – пост украинки во всех соцсетях бьет рейтинги.

Шановним патріотам і тим, хто бажає підтримати Україну і знати набагато більше !!!

Підтримай українский проект –лайк на сторінку,  ставай одним з нас, ставай поруч з нами!!! Слава Україні!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці:  Група УКРАЇНЦІ – ЄДНАЙМОСЯ! Фейсбук. Підтримай Украіну! Тисни лайк та поширюй!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці: POLITINFO  https://www.facebook.com/politinfo.com.ua Підтримай Украіну! Тисни лайк та поширюй!