Теги Posts tagged with "министерство юстиции"

министерство юстиции

Сергей Шкляр ушел из юридического бизнеса почти три года назад — в марте 2015-го и уже тогда обещал вернуться в Arzinger. О новом опыте, приобретенном на госслужбе, о впечатлениях от команды Министерства юстиции Украины и планах по ­развитию практик мы говорили с основателем группы компаний Arzinger Сергеем Шкляром.

— Почему вы ушли из Минюста, это было только ваше решение?

—Когда мне как члену Совета по вопросам судебной реформы поступило предложение возглавить в Министерстве юстиции Украины направление исполнительного производства, я согласился и изначально понимал, что для меня это своеобразная командировка: сделать реформу и вернуться.

Мое увольнение — это плановое и добровольное решение. Я ни с кем не ссорился и остался в отличных отношениях с командой Минюста. На самом деле, когда я шел в министерство, планировал, что вернусь через полтора года — думал, так быстро сможем принять необходимые законы об исполнительном производстве и их имплементировать. К сожалению, парламент работает не так быстро, как хотелось бы, даже несмотря на то, что наши законопроекты вносил Президент Украины как первоочередные и неотложные. Процесс имплементации тоже занял определенное время: мы должны были полностью разработать и принять систему АСИП — автоматизированную систему исполнительного производства. А для этого надо было прописать нормативные и подзаконные акты, разработать программу.

Кроме того, мы убрали многие коррупционные риски в исполнительной службе, предоставили вознаграждение государственным исполнителям, создали открытый реестр должников.

— Что получилось сделать за это время?

— Мы разбили монополию государства на исполнение судебных решений и запустили систему частного исполнения, в Украине сейчас работают больше 130 частных исполнителей. Это общий тренд: от государственного к частному. Частные исполнители есть во многих странах мира, а в таких государствах, как Франция, Голландия, страны Балтии, работают только частные исполнители. Точку невозврата в моем понимании реформы мы уже прошли, создана саморегулируемая организация с обязательным членством и принятым кодексом профессиональной этики — Ассоциация частных исполнителей Украины, у частных исполнителей таким образом появилось свое профессиональное лобби. Считаю, что на этом этапе я выполнил все то, что планировал, и готов вернуться к научной деятельности и юридической практике, предварительно хорошо отдохнув.

С командой Минюста мы запустили систему электронных аукционов СЕТАМ — площадку для торговли арестованным имуществом, до нее, наверное, все согласятся, что уровень коррупции в этой сфере был ужасающим. Мы убили коррупцию в сфере госрегистрации. Запустили электронные сервисы, начали реформу пробации и пенитенциарной системы, которую, я уверен, эта команда доведет до конца. При активном участии Министерства юстиции был принят закон «маски-шоу стоп», усилено законодательство о злостных неплательщиках алиментов, разработан проект кодекса о банкротстве и т.п. Могу сказать, что я работал в правильной команде реформаторского министерства — с людьми, которые действительно могут показать положительные результаты.

— Можно сказать, что основные сложности в работе были связаны с государственным механизмом, который или долго раскачивается для принятия решений, или забюрократизирован?

— В какой-то части да, в какой-то — нет. Сейчас я уже знаю, что для принятия закона надо понимать, кто его будет поддерживать, в какой повестке дня он появится; раньше я не знал, что законопроекты, которые ставятся на рассмотрение в пятницу, все провальные. В парламенте есть своя внутренняя кухня. Многие хорошие вещи не из нашего министерства не были поддержаны парламентом только потому, что представители тех министерств не общались с парламентом. А это важно.

Я со своими законами ходил по фракциям и объяснял, что частные исполнители — это не коллекторы, такой подход работает во многих странах, это новые рабочие места и т.д. Кроме того, у нас были соавторы законопроектов, например народный депутат Руслан Сидорович, оказывавший поддержку в парламенте. Между первым и вторым чтением при помощи иностранных проектов OБСЕ, USAID мы специально возили депутатов из всех фракций в Болгарию, чтобы они увидели собственными глазами, как работает данная система. Мы делали все для того, чтобы законы были приняты.

— Полученные вами знания о принципах и механизмах работы государственного аппарата будете как-то использовать в частной практике, может быть, станете развивать практику исполнительного производства или GR?

— Что касается исполнительного производства, то работать в этом направлении запрещает антикоррупционное законодательство: есть конфликт интересов, и определенный период времени я не могу заниматься этим, и в принципе мы практику исполнения судебных решений развивать не планируем.

О практике GR, честно признаться, я задумываюсь. И, пожалуй, она будет создана. В компании такая практика была и без меня, через год-два, возможно, мне это будет интересно. Мы сейчас говорим, безусловно, о белом, классическом GR.

— А были идеи о смене юридической фирмы по возвращении в юрбизнес?

— Никогда, это моя команда, хотя предложения от других юрфирм поступали. Я эту фирму создавал с нуля вместе с покойным Райнером Арцингером и Тимуром Бондаревым.

— Как ваше отсутствие отразилось на фирме и вашей практике?

— Фирма выросла, новый офис, новые технологии, штат увеличился, появились новые партнеры.

После возвращения я планирую заниматься несколькими практиками. Если говорить о судебной практике, то она немножко «просела» за это время в плане коммерческих национальных споров, но я собираюсь ее быстро восстановить. Во всем остальном у нас сильные налоговые, таможенные, уголовные «судебники», а в международном арбитраже, по моему мнению, — одна из лучших команд.

С момента создания компании одной из первых была конкурентная практика, тоже моя, в которую я собираюсь вернуться. Далеко я от нее не уходил, хотя бы с научной точки зрения — подготовил докторскую диссертацию на тему конкурентного права и планирую защищаться в этом году.

— Если смотреть со стороны на юридический рынок, что изменилось за эти три года?

— Я рынок отслеживал всегда и знаю его очень давно в историях и лицах, так как начинал работать еще студентом в начале 90-х в юридической фирме «Проксен» с Алексеем Филатовым, Игорем Ткачом(судьей Верховного Суда).

Во-первых, рынок стал более высококонкурентным, но, к сожалению, объем рынка уменьшился. При этом появляются новые игроки, новые практики. Людям, умеющим конкурировать, удается работать успешно. Несмотря на кризис и войну в стране, наша компания расширялась. У нас есть офисы во Львове и Одессе, когда-то была идея создать их во всех городах-миллионниках, и рано или поздно мы к ней вернемся.

— Что из опыта, полученного на госслужбе, будет наиболее востребовано в частном бизнесе?

— Я достаточно хорошо изучил законотворчество, знаю, «что сделать, чтобы закон был принят, чтобы его не исказили по дороге, не добавили непонятных правок», — тут я могу быть полезен.

Я продолжаю быть активным членом Совета по вопросам судебной реформы, меня избрали в состав Научно-консультационного совета при Верховном Суде. Мне понятно, чем я буду заниматься, к возвращению в юрбизнес я готовился давно и уже скоро буду в строю.

— А при каких условиях вы можете вернуться на госслужбу, может ли это быть карьера политика?

— В политику идти я не собираюсь, депутатство как процесс в украинских реалиях меня не привлекает. Предложения были, и они остаются открытыми. Может, ближе к пенсии и когда поменяется наше общество и парламент, я бы стал конгрессменом, но это не перспектива даже ближайших десяти лет.

Но если бы я возвращался, я бы шел в исполнительную власть — там занимаются конкретными вещами, а парламент больше оторван от реальности, к сожалению.

Сейчас подготовлен новый закон об адвокатуре, я уверен, что его примут. Может, в органах адвокатского самоуправления я бы принял участие по совместительству. Пока же я думаю о юридической практике и не собираюсь на госслужбу. Кроме того, я по-доброму должен своим партнерам и, если они захотят повторить позитивный опыт, на это время подставлю плечо.

— Как вы в целом оцениваете результат «похода» юристов во власть?

— Если говорить не только о юристах, но и о представителях бизнеса в целом, то все шли во власть с разными целями, не всегда они были благие, как показала практика.

Среди знакомых мне юристов неплохие результаты показали Алексей Филатов — сложно переоценить, что он сделал, команда Антимонопольного комитета Украины (АМКУ) — Юрий Терентьев, Мария Нижник, Нина Сидоренко, сделавшие АМКУ более открытым, публичным и инициирующие законодательные изменения народные депутаты Украины Андрей Журжий, Руслан Сидорович, Елена Сотник — на своем месте и очень много делают.

Беседовала Марина БАХОЛДИНА

Шановним патріотам і тим, хто бажає підтримати Україну і знати набагато більше ?!!!!

Підтримай українский проект –лайк на сторінку, ставай одним з нас, ставай поруч з нами!!! Слава Україні!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці:  Група УКРАЇНЦІ – ЄДНАЙМОСЯ! Фейсбук. Підтримай Україну! Тисни лайк та поширюй!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці: POLITINFO

Судебная реформа, о которой так долго говорили не только представители всех уровней власти, но и обычные граждане, которых она непосредственно касается, активно внедряется в жизнь. Но можно ли ее расценивать как уверенный шаг к европейским ценностям и мировым стандартам правосудия?

Чтобы ответить на этот вопрос, “Цензор.НЕТ” проанализировал, что уже удалось сделать, как такие новации отразятся на качестве правосудия, и кто от них выиграет на самом деле.

ПОВЫСИТЬ ЗАРПЛАТУ МОЖНО ТОЛЬКО ПОСЛЕ КОНКУРСА

Одна из основных задач, которая декларируется с момента старта этой реформы, – деполизитизация судебной власти. Лишив парламент и Президента полномочий влиять на карьеру судей, законодатель определил, что независимость и контроль судебной власти обеспечивают органы судейского управления – Высший совет правосудия и Высшая квалификационная комиссия, которые созданы и действуют согласно международным стандартам.

Во время подготовки этого материала общалась с одной из судей, которая сама неожиданно затронула эту тему и рассказала, что стала судьей и продвигалась по карьерной лестнице без какого-либо влияния друзей или родственников. Но такой пример – скорее исключение, чем правило, особенно в случаях, когда речь шла о престижных и “хлебных” местах. Карьерное движение судей зависело от личных связей и политического влияния, их часто переводили без конкурсов. Без “политической воли” невозможно было освободить судью или отстранить от должности, даже если он был непрофессионалом или оказывался в эпицентре коррупционных скандалов.

Реформа же предполагает, что кадровые вопросы судейского корпуса решаются объективно и исключительно на профессиональной основе. Вопросами карьеры судей (назначение, перевод, увольнение) занимается орган судейского управления – Высший совет правосудия.

Отбор и квалификационное оценивание судей также обеспечивает орган судейского управления – Высшая квалификационная комиссия судей Украины. При этом все судьи назначаются только бессрочно.

Первым масштабным конкурсом, за которым следила вся страна, стал конкурс в Верховный Суд. После создания нового Верховного Суда все назначения на должность судьи других инстанций и переводы будут проходить только через открытый конкурс, во время которого проверяется компетентность, добропорядочность и профессиональная этика каждого кандидата. Уже осенью этого года следующие конкурсы должны быть объявлены в местные суды. Кроме того, в прошлом году ВККС объявила набор для тех, кто имеет юридическое образование и хочет стать судьей. Такие кандидаты, а их было более 5 тысяч, должны были пройти тестирование. И лучшие из тех, кому это удалось, сейчас проходят обучение в Школе судей. Но чтобы получить должность, им тоже придется проходить через конкурс.

Реформа с размахом: топ-новации судебной системы, которые уже работают 01

Кроме того, сейчас проходит квалификационное оценивание действующих судей, в котором они должны быть заинтересованы, поскольку от этого напрямую зависит размер их зарплаты. Хотя судьи относятся к этому процессу по-разному и считают несправедливым то, что у тех, кто еще ждет оценивания, при нынешней колоссальной нагрузке зарплаты ниже. Да и к самому процессу оценивания судьи относятся неоднозначно, но готовятся очень тщательно. Судьи, которые получат оценку “неудовлетворительно” или откажутся от этого оценивания, будут уволены.

Начиная с 2016 года, около 2,5 тысяч судей уже сложили полномочия, в том числе, и чтобы не проходить переаттестацию. Это почти треть всего судейского корпуса. Таким образом состоялось своеобразное самоочищение системы. Оставшиеся проходят квалификационное оценивание для подтверждения компетентности, профессиональной этики и добропорядочности, а также психологическое тестирование. Процесс это сложный и трудоемкий. И сколько на него уйдет времени, пока не понятно.

“Когда будет закончено квалификационное оценивание судей, пока неизвестно, – сообщил член ВККС Станислав Щотка. – Я могу только сказать так: мы планируем выполнить рекомендации Венецианской комиссии, которые заключаются в том, что оценивание надо провести быстро и эффективно, но с максимальной осторожностью. С осторожностью по отношению к судейской независимости, по отношению к вмешательству в работу судов, по отношению к возможному давлению на судей.

С одной стороны, мы понимаем, что большинство судей работают в условиях кадрового дефицита. Отсюда — повышенная нагрузка в работе, затягивание сроков рассмотрения дел и возможная потеря качества судебных решений. Это же связанные процессы. И, как результат, дисциплинарное давление на судей. Угроза быть привлеченным к дисциплинарной ответственности за то, что неэффективно организовал судебный процесс. Мы это все понимаем. В то же время оценивание гарантирует другой размер судейского вознаграждения, будем говорить, достойный на сегодняшний день. Вот цена вопроса.

Как понимаем и то, что таких судей в первую очередь следует переводить во вновь созданные местные суды. Вот система координат. С одной стороны, нам бы хотелось, чтобы эта процедура прошла быстро. С другой, количество судей, которые подлежат оцениванию, огромное – на исходной позиции было около 5,5 тысячи. К тому же, сам процесс оценивания многоэтапный, требует предварительной проработки огромного массива информации в отношении судьи, которую ВККС получает из разных источников. Поэтому когда мы закончим эту работу, я сказать не могу. В наших планах – до конца лета оценить 2000-2500 судей. Под это и выстроим график работы комиссии”.

Оценивание предполагает, по словам Станислава Щотки, предварительный сбор и анализ информации, которая свидетельствует о том, как жил и работал судья, включая выводы психолога, проведение экзаменов, а потом собеседование с результатом.

“Чтобы активизировать приток в апелляцию, надо сначала провести процедуру наполнения первой инстанции. Это отнимает много времени, поскольку каждая процедура законом определена как необходимость собрать заседание комиссии и рассмотреть или пленарно тот или иной вопрос, или коллегиально. Нельзя единолично принять какое-то решение. А все члены комиссии практически каждый день работают в режиме собеседований в процедуре оценивания. Или мы решаем другие вопросы, например, подводим итоги результатов экзамена. Параллельно все члены комиссии проверяют практические задания, которые являются частью оценивания. Без них нельзя сформировать балл на экзамене. И если один коллега тормозит с проверкой, вся коллегия не может закрыть этап проверки какой-то специализации или какого-то уровня суда. Поэтому приходится работать очень синхронно”, – подчеркнул он.

Для того, чтобы улучшить процедуры отбора и оценивания судей в 2018 году, украинская судебная система должна ориентироваться на прошлогоднюю процедуру конкурса в Верховный Суд, считает руководитель проекта ЕС “ПРАВО-Justice” Довидас Виткаускас.

“Стоит отметить, что такой практики не было в истории ни одной страны. Уровень прозрачности и объективности процесса отбора в Верховный Суд был увеличен, в частности, за счет всеобъемлющей проверки личных морально-психологических качеств и общих способностей всех кандидатов независимыми специалистами, участием Общественного совета добропорядочности и более широкой и непосредственной ролью украинского гражданского общества в процессе, чего раньше не было, – объясняет эксперт. – Проект ЕС “ПРАВО-Justice” при экспертной поддержке президента Европейской комиссии по вопросам эффективности правосудия Совета Европы (главной европейской институции, определяющей стандарты функционирования системы правосудия) пока обсуждает возможные пути улучшения процесса отбора судей и оценки судебной системы в Украине, учитывая полученные в прошлом уроки. С другой стороны, просто выбрать правильных людей для работы недостаточно. Не менее важными в этом процессе являются такие факторы, как лидерство и умение управлять. В этом отношении должно происходить дальнейшее совершенствование системы судебного управления с Высшим советом правосудия на ее вершине, еще больше обеспечивая лидерство и подотчетность в судебной системе, тем самым постепенно наращивая доверие общества”.

Зависят от работы судебной системы и качества судей, которые туда придут и там останутся, и результаты работы правоохранительных органов. “Реформа сейчас очень важна. Мы видим на примере НАБУ, ГПУ, что большинство резонансных дел слушаются годами, решения, которые в них принимаются, иногда попросту шокируют, – говорит первый заместитель главы Госбюро расследований Ольга Варченко. – У правоохранителей нет никакой гарантии, что дело будет рассмотрено объективно и в разумные сроки. Это сравнимо с “русской рулеткой”, как правило, для обеих сторон! Задачи реформы не только запустить новых людей в систему, но и изменить менталитет и мышление системных профессионалов”.

СУДЬЯМ ПРИХОДИТСЯ ОТЧИТЫВАТЬСЯ ЗА ДОХОДЫ И РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ

Законом “О судоустройстве и статусе судей” предусмотрено проведение мониторинга образа жизни судьи для проверки соответствия его уровня жизни задекларированным доходам. Также отныне судья должен, кроме декларации о доходах, подавать декларацию семейных связей и декларацию добропорядочности, проходя оценивание или конкурс.

В декларации добропорядочности судья указывает сведения о прохождении люстрационной проверки, о добросовестности выполнения возложенных обязанностей и о непричастности к коррупции. В декларации семейных связей судья обязан указать всех родственников, которые являются государственными чиновниками.

Неподача указанных деклараций может стать основанием для привлечения судьи к уголовной ответственности и увольнения. Кроме того, был создан Общественный совет добропорядочности, который собирает и анализирует информацию касательно судьи и предоставляет Высшей квалификационной комиссии судей вывод о его несоответствии критериям профессиональной этики и добропорядочности.

В марте этого года Общественный совет добропорядочности прекратил участие в переаттестации судей, заявив о том, что “на судейском конвейере Высшая квалификационная комиссия судей устраивает судьям псевдопроверку их профессионального уровня и добропорядочности. Чтобы общественность не препятствовала такой деятельности, комиссия своими изменениями в Регламент оценивания судей технически “вытеснила” ОСД из одного из главных этапов судебной реформы. Поэтому ОСД решила “прекратить свое участие в квазипроцессе очистки судейского корпуса”.

Члены Совета добропорядочности считают, что из-за этого в обновленных судах “окажутся и судьи Майдана; и судьи, которые часто посещают оккупированные территории, что угрожает нацбезопасности страны; и судьи, состояние которых не соответствует декларируемым доходам; и судьи, причастные к принятию произвольных решений, которые стали предметом рассмотрения Европейского суда по правам человека”.

“Реформа не происходит, и это стало очевидно еще в момент объявления результатов конкурса в Верховный Суд. Те изменения, которые мы наблюдаем, являются микроскопическими по сравнению с огромным запросом общества на очистку судов от недостойных судей и новые лица в судах, – заявила в комментарии “Цензор.НЕТ” сокоординатор Общественного совета добропорядочности Галина Чижик. – Совет был создан именно потому, что предыдущие две попытки очистить судебную власть после Революции достоинства провалились, а органы судейского управления – ВККС и ВРП – продемонстрировали свою несостоятельность сделать это самостоятельно. ОСД, вместе с сообщением о выходе из процесса квалификационного оценивания судей, озвучил ряд проблем, без решения которых этот процесс будет оставаться фейковым. Очевидно, что в случае оставления нечестных судей на должностях с учетом того, что параллельный отбор судей не происходит вообще или происходит очень медленными темпами (при более 3000 вакантных должностях конкурс был объявлен только на 600), качество правосудия не изменится. Поэтому не стоит надеяться на восстановление доверия к судебной власти, для чего собственно и стартовала реформа”.

Она также подчеркнула, что Общественный совет добропорядочности призвал ВККС приостановить оценивание для решения проблемных вопросов, чтобы процесс был эффективен, а члены ОСД смогли принять в нем участие. Поскольку непосредственное участие общественности в этих процессах – основной элемент реформы. “Вместо этого мы видим, что ВККС продолжает квалификационное оценивание и успешно переаттестовывает судей. В то же время процесс поиска путей взаимодействия продолжается, и шансы на то, что удастся достичь консенсуса, еще есть”, – считает Галина Чижик.

В ВККС заявили о том, что самоустранение Общественного совета добропорядочности никак не повлияет на работу и легитимность решений комиссии.

“Реформа судебной системы – это многокомпонентный и сложный процесс. Это институты судебной системы, люди и законодательство. ОСД, как реакция общественного сектора на события времен Революции достоинства, участвует в одном из компонентов. Это люди. Обновление и очищение судейского корпуса. Поэтому реформа движется также по направлениям институты и законодательство, и много уже сделано, – прокомментировал ситуацию “Цензор.НЕТ” Станислав Щотка. – Кроме того, заявив о выходе, ОСД занял определенную, отчасти политически окрашенную, как нам кажется, позицию, с которой удобно вести речь о несостоятельности комиссии как в вопросе оценивания судей, так и в вопросе будущего создания высшего антикоррупционного суда. И попытка соединить эти два процесса все больше очевидна. Смотрите, что получается: с одной стороны члены заявили о прекращении функции, но при этом не прекратили членства в ОСД как таковом. Если бы они самораспустились и на их место отказались бы прийти другие представители общественных организаций, тогда было бы понятно, что реакция всего общественного сектора такова как они пытаются представить. А вдруг возьмут и придут? У нас же нет монополизма на эту деятельность”.

Поскольку закон не говорит о том, что неучастие ОСД делегитимизирует процесс оценивания или делает его незаконным, он нигде и не связывает это с необходимостью его остановить. Поэтому он продолжается. И, по словам Щотки, комиссия, получая информацию из разных источников, проверяет, в том числе и добропорядочность судей, которые проходят оценивание.

“Мы приняли уже ряд решений, которыми признали 15 судей не соответствующими занимаемой должности и в 13 случаях мы сделали это без выводов ОСД. Добавьте сюда 30 судей, которые уже не сдали экзамен – все они должны уйти из профессии.

По всем выводам, которые нам прислал ОСД, мы в отношении всех кандидатов объявляем перерывы. Предлагаем ОСД подработать документ для того, чтобы придать ему легитимность. Чтобы было видно, что все соответствует процедуре. В том числе для наших европейских цивилизованных партнеров. Чтобы они понимали, что происходит, что это не инквизиция с помощью ОСД, а цивилизованный, документально оформленный процесс”, – объяснил он.

Реформа с размахом: топ-новации судебной системы, которые уже работают 02

Члены ВККСУ перед экзаменом судей

ОБРАЗЦОВЫЕ ДЕЛА ВЕРХОВНОГО СУДА И НОВЫЕ СТАНДАРТЫ СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ

С 15 декабря прекратил существовать старый Верховный Суд Украины и три высших специализированных суда, а также институт повторной кассации. При этом заработал новый Верховный Суд, который теперь является единственной кассационной инстанцией.

Запустить работу Верховного Суда удалось в очень сжатые сроки. И, как рассказала “Цензор.НЕТ” глава ВС Валентина Данишевская, только по существу спора 115 судей Верховного Суда уже рассмотрели 9956 дел. Среди них и по так называемым образцовым делам. Например, 12 февраля было вынесено решение о пересчете пенсий бывшим работникам МВД. Оно позволит около 156 тысяч граждан получать пенсии уже по новым расчетам. Показательно, что Кабинет министров согласился с этим решением суда и отказался от дальнейшего обжалования.

Вообще в перечне уже рассмотренных дел есть немало таких, которые получили широкий общественный резонанс. В частности, Большая палата Верховного Суда приняла решение об освобождении от оплаты судебного сбора по делам о защите прав потребителей не только в суде первой инстанции, но и в высших инстанциях тоже. Ранее эта проблема была предметом споров между ВССУ и Верховным Судом Украины. Не менее значимо и решение Кассационного гражданского суда Верховного Суда, который установил, что денежная помощь при выходе на пенсию с должности научного или научно-педагогического работника является государственной гарантией для научных работников, установленной законом, и ее должны придерживаться.

Как рассказала в комментарии “Цензор.НЕТ” глава Верховного Суда Валентина Данишевская, по этим и другим правовым проблемам, по которым уже высказался Верховный Суд, годами шли споры между судами различных инстанций и специализаций, а судебная практика менялась едва ли не ежегодно, что влияло на уровень доверия к судебной власти. А ведь от обновленного кассационного суда ждут как раз единой, прогнозированной и понятной практики, чтобы на эти решения могли опираться судьи в первой и апелляционной инстанциях. Возможно, тогда людям и не придется судиться годами и проходить все стадии обжалования. Удастся ли это сделать при таком количестве судей, а значит, и мнений, неизвестно. Но в ВС настроены оптимистично.

“Верховный Суд сейчас разрабатывает стандарт судебного решения, который смогут использовать и судьи первой и апелляционной инстанций, что позволило бы внедрить единый стандарт написания решений по всей системе, – объясняет Валентина Данишевская. – Это важно, потому что участникам процесса так будет проще анализировать и воспринимать судебные решения. Мы также хотим сделать все, чтобы людям, у которых нет юридического образования, было понятно, что написано в решении. Но очень важно, чтобы и представители юридического сообщества были внимательны при составлении кассационных жалоб. К сожалению, большое их количество не соответствует нормам процессуальных кодексов, содержит недостатки. Как результат, из более 7000 кассационных жалоб, поступивших в Кассационный гражданский суд с 15 декабря 2017 года, для устранения недостатков без движения оставлено свыше 3000”.

Отвечая на вопрос о загруженности судей и продолжительности рассмотрения дел, Валентина Данишевская отметила, что в наследство от прежнего Верховного Суда и ликвидированных трех высших специализированных судов были переданы около 75 тысяч дел. С 15 декабря 2017-го по 13 апреля 2018 года в Верховный Суд поступило более 30 тысяч новых кассационных жалоб. Всего на рассмотрении сейчас находится огромное количество дел: около 105 тысяч. Более 70% – это наследие предыдущих лет. В частности, сейчас слушаются некоторые дела, ожидающие решения еще с 2011 года.

“Судьи Верховного Суда получили разное количество дел. Так, на одного судью Кассационного хозяйственного суда приходится немногим более 300 дел, в то время как на одного судью Кассационного административного суда, который как раз и ответственный за защиту прав граждан от произвола субъектов властных полномочий, – более 2000 дел, – говорит Валентина Данишевская. – Стороны часто обращаются в Верховный Суд с просьбой ускорить рассмотрение их дел. Мы с пониманием относимся ко всем, кто ожидает наших решений. Однако следует учитывать, что любая приоритезация несет в себе коррупционные риски, с одной стороны. А с другой, Верховный Суд пытается и должен уделять внимание качеству судебных решений (так как его позиции обязательные для всех других судов). В погоне за количеством всегда есть риск потерять качество, поэтому всегда важен разумный баланс”.

Дополнительный конкурс в Верховный Суд в Высшей квалификационной комиссии судей обещают провести в четвертом квартале текущего года. На сколько вакансий и в какие палаты будут набирать, пока не конкретизируют.

Реформа с размахом: топ-новации судебной системы, которые уже работают 03

“Исходя из динамики нагрузки, текущего положения дел, с учетом перспективы поступления дел на кассационный пересмотр и будет определено количество вакансий для судей Верховного Суда, которые мы отдадим на конкурс, – объясняет Станислав Щотка. Пройдет хотя бы полгода с момента запуска этого суда, и можно будет делать какие-то предварительные статистические аналитические выводы. Мы будем располагать достаточным массивом информации, чтобы сделать выводы.

Комментируя ситуацию с Общественным советом добропорядочности в контексте следующего этапа конкурса, в ВВКС отметили, что отношения полностью не заморожены и что участие общественности, как и публичность всего процесса – это важно.

“Мы – не противники, а союзники, поэтому ищем пути выхода из сложившейся ситуации и приглашаем представителей ОСД вернуться в активный процесс”, – говорит Станислав Щотка.

Он напомнил, что каденция текущего состава общественного совета заканчивается в ноябре текущего года и будет сформирован новый. Закон разрешает повторное участие в деятельности общественного совета теми членами, кто уже работал и у кого будет желание продолжить эту работу, конечно на конкурсных условиях.

“Допускаю, что в новый совет войдут и члены общественного совета, которые работали в старом составе. Какой процент ротации, не берусь сказать, но полагаю, что новые люди могут определить и новую тактику, и новую стратегию работы. То есть, включиться активно в работу и как раз это может совпасть с нашим намерением объявить конкурс на замещение вакантных должностей судей Верховного суда. Тем более такой конкурс – это многодневный марафон”, – отметил член ВККС.

КОНСТИТУЦИОННАЯ ЖАЛОБА: НОВЫЙ СПОСОБ ЗАЩИТЫ ПРАВ ГРАЖДАН

Конституционная жалоба – это возможность любого человека обратиться непосредственно в Конституционный суд Украины, если он считает, что в конечном судебном решении по его делу был применен закон, который противоречит Основному закону. До этого момента обычный гражданин не имел доступа к КС. “Наделение людей возможностью обратиться в Конституционный суд с жалобой о неконституционности закона распространено в западных странах. Например, в той же Германии, – рассказывает заместитель главы правления Центра политико-правовых реформ Роман Куйбида. – Но есть определенные ограничения, о которых люди должны знать. Прежде чем обратиться в Конституционный суд сразу напрямую, нужно исчерпать другие средства защиты. То есть пройти все судебные инстанции, включая апелляцию и кассацию”.

Руководитель проектов по вопросам конституционного права Центра политико-правовых реформ Юлия Кириченко рассказала “Цензор. НЕТ”, что хотя старт рассмотрения конституционных жалоб и опоздал, но в апреле текущего года все-таки начался. Теперь общественность ожидает первые решения КСУ по жалобам. Отвечая на вопрос о том, не приведет ли введение такого механизма к перегрузке Конституционного Суда подобными делами и блокированию его работы, эксперт отметила, что законодатель в принципе учел этот вызов и предусмотрел, что такие жалобы суд не рассматривает, как раньше все дела, в пределах своих пленарных заседаний и полным составом. Для этих целей есть коллегии в составе 3 судей и сенат – это 9 судей: они смогут принимать решения по жалобам.

“Уже подано около 600 жалоб, – говорит Юлия Кириченко. – Но 77% из них будут возвращаться на уровне секретариата. Не потому, что секретариат плохой, а поскольку они не соответствуют требованиям закона и Конституции. Люди действительно допускают ошибки, которые могут послужить основанием для отказа. Например, жалобы представлены не на государственном языке, отсутствует обоснование оспариваемых положений и тому подобное”.

По словам эксперта, с момента объявления решения положение, которое признано неконституционным, теряет силу автоматически. Но чтобы отстоять собственные интересы, человек должен снова идти в суд общей юрисдикции, а тот – отменить решение и восстановить права гражданина.

“На этом этапе сегодня наибольшие риски, потому что плохо написаны процессуальные кодексы. Там предусмотрено, что если решение уже выполнено, оно не может пересматриваться. То есть, может оказаться, что человек, оспаривая какие-то положения закона и добившись признания, что они противоречат Конституции, не сможет добиться пересмотра дела – и это уже будет решение для других”, – рассказала Юлия Кириченко.

ПЕРЕСТАНУТ ЛИ СУДЬИ БЫТЬ БЕЗНАКАЗАННЫМИ?

Согласно внесенным изменениям в Конституцию, с судей частично сняли неприкосновенность. Это означает, что за совершенные преступления они теперь отвечают наравне с обычными гражданами. По словам заместителя главы правления Центра политико-правовых реформ Романа Куйбиды, ранее судью не могли задержать даже на месте преступления, пока Верховная Рада не даст согласия на его арест. А поскольку это могло выпадать на межсессионную неделю, пока парламент добирался к этому вопросу, судья мог спокойно и беспрепятственно сбежать. Достаточно вспомнить нашумевшую историю с судьей Днепровского райсуда столицы Николаем Чаусом, которого в августе 2016 года детективы Национального антикоррупционного бюропод процессуальным руководством прокуроров Специализированной антикоррупционной прокуратуры разоблачили в том, что он требовал и получил неправомерную выгоду в сумме 150 тысяч долларов США.

Пока парламент решали вопрос о снятии с судьи неприкосновенности, он сбежал из страны. А правоохранители не имели права препятствовать Чаусу в передвижении. “Сейчас решение принимает Высший совет правосудия. Они пытаются принимать достаточно оперативно. Но еще нужно обратить внимание на один важный нюанс, – говорит Роман Куйбида. – Если судью задержали на совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, то на его задержание не требуется согласия Высшего совета правосудия.

ВСП истолковал так, что на арест нужно еще и их согласие. Хотя если смотреть и Конституцию, и пояснительную записку относительно изменений в Основной закон, там как раз говорилось о том, что если судью задержали непосредственно на месте преступления или сразу после совершения, то такого согласия не нужно. И к судье должен применяться такой же правовой механизм, как и к любому другому человеку”.

Во всех остальных случаях согласие на задержание и арест дает Высший совет правосудия.

Ограничив иммунитет, законодатель оставил определенные предохранители, защищающие судью от давления. “Конечно же, отмена судейского иммунитета важна для следствия, но здесь тонкая грань: между интересами следствия в части упрощения процедуры привлечения судьи к уголовной ответственности и гарантий безопасности самого судьи от посягательств и провокаций, – говорит первый заместитель главы Госбюро расследований Ольга Варченко. – Очень важно соблюсти баланс в этом вопросе и не создать почву для злоупотреблений ни одной из сторон”.

Сейчас Государственная судебная администрация разрабатывает проект новой карты судов Украины, после чего ВККС начнет переводить судей из ликвидированных судов в новые. Кроме того, на повестке создание “электронного суда”, который должен облегчить обмен информацией между всеми участниками судебного процесса.

В ближайшей перспективе также создание IP-суда, конкурс в который стартовал осенью прошлого года.

“На спецпроверку мы заявили 230 человек, – рассказывает Станислав Щотка. – Но обратная информация к нам сходится не так быстро, как бы хотелось. Более того, мы не имели элементарного инструмента, которым вымерить профессиональную компетентность будущих судей ІР-суда: не было специализированных тестов, практических зданий. Мы разработали техническое задание, дали поручение – и на диверсифицированной основе нам разработали сейчас специализированные тесты именно под это направление. У нас есть тестовая база, мы провели внешнюю рецензию этих вопросов, и мы теперь имеем порядка 850 вопросов для будущих кандидатов. Сейчас эти вопросы находятся на внутреннем регистрировании. Как только эта работа будет закончена, эти тесты будут опубликованы. Это может произойти уже в ближайшие недели.

Тесты, по мнению специалистов, сложные, вопросы повышенной сложности. Поэтому мы их опубликуем, чтобы у кандидатов была возможность с ними ознакомиться и немножко поработать. Это же касается и практических заданий для этого конкурса, над которыми мы сейчас работаем. Потому что инструменты должны быть современными, эффективными и точными.

После того, как будет закончена спецпроверка, мы – с учетом ее результатов – осуществим допуск кандидатов к проведению квалификационного экзамена”.

Дата конкурса будет зависеть от нагрузки и загрузки комиссии, потому что если результаты тестов проверить быстро, то результаты проведения практических заданий все равно нужно проверять коллегиально. Это тоже требует времени.

По словам Станислава Щотки, активная фаза этого конкурса тоже придется где-то на осень, но ближе к концу года.

Ожидает общество и создания Антикоррупционного суда, но тут все упирается в закон, который парламент пока так и не принял.

Татьяна Бодня

Цензор.НЕТ

Шановним патріотам і тим, хто бажає підтримати Україну і знати набагато більше ?!!!!

Підтримай українский проект –лайк на сторінку, ставай одним з нас, ставай поруч з нами!!! Слава Україні!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці:  Група УКРАЇНЦІ – ЄДНАЙМОСЯ! Фейсбук. Підтримай Україну! Тисни лайк та поширюй!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці: POLITINFO

Эксклюзивное интервью министра юстиции Украины Павла Петренко агентству “Интерфакс-Украина”

— Давайте начнем с темы отстаивания интересов Украины в международных судах…

— Международные суды у нас делятся на несколько категорий. Давайте начнем с тех судов, которые инициировала Украина против Российской Федерации. Тут мы имеем пять больших дел в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ), мы имеем два больших дела в Международном суде ООН, которые касаются двух конвенций – это запрет дискриминации и запрет финансирования терроризма. И мы имеем ряд дел, инициированных нашими государственными субъектами-компаниями самостоятельно в коммерческих арбитражах относительно незаконной потери или экспроприации активов в Крыму со стороны российских агрессоров. Речь идет о государственном Ощадбанке, о ставшем государственным ПриватБанке и о “Нафтогазе Украины”.

– Коммерческие дела – это в Гааге?

— Да, в Гааге. То есть огромный юридический фронт войны с Россией в разных судебных юрисдикциях по разному международному законодательству. Позитивно то, что мы, как Министерство юстиции, в этом году сделали фундамент для рассмотрения по сути дел ЕСПЧ по двум большим блокам. Во-первых, это Донбасс: мы подали юридическую позицию с доказательствами по событиям 2014 и 2015 года – это наиболее горячие события. ЕСПЧ получил от нас большую доказательную базу, больше 100 свидетелей, очень много видеоматериалов и бумажных материалов. Во-вторых, мы подали свою юридическую позицию по незаконной аннексии Крыма. Далее это уже определение процессуального графика. Для суда это тоже вызов, на самом деле. У них мало практики в рассмотрении таких дел.

– Выше вы сами говорили о разумных сроках рассмотрения дел, но в том же Гаагском трибунале “ЮКОСу” потребовалось 10 лет на разбирательства с Россией.

— В вопросе разумных сроков международное и национальное судопроизводства отличаются. В международном – это вопрос годов, и объясню почему. К тому моменту, как Украина начала подавать свои заявления, ЕСПЧ имел очень небольшой опыт рассмотрения таких государственных дел – всего 16 или 17 дел за все время существования Европейского суда. По аналогии нашим это были дела, которые касались спора Турции и Кипра, а также Грузии. В случае Кипра суд рассматривал дело почти 30 лет, которое касалось периода немногим менее 30 дней беспорядков и военных действий. В случае Грузии, где большинство дел еще рассматривается, речь идет о событиях одной недели. В Крыму же мы описываем в исках события нескольких месяцев. Что касается Донбасса, то там первое дело – это события полутора лет, следующее – еще года, и еще одно – почти года. И описываются события ежедневно, в хронологии. Для суда это огромный вызов, потому что суд должен такой массив доказательств обработать, опросить свидетелей и потом принимать решения по нарушению абсолютного большинства статей Конвенции (о защите прав человека и основных свобод). Наши заявления так построены, что мы, кроме хронологии, описываем нарушения еще и по статьям Конвенции, которые российская сторона нарушила уже много раз, фактически – все статьи конвенции.

Мы уже несколько раз направили к суду запросы, чтобы они определили разумные сроки и порядок рассмотрения. Мы очень рассчитываем, что в следующем году мы хотя бы поймем сроки и перспективы, а также порядок рассмотрения этих дел. Потому что, не исключено, что допрос свидетелей будет происходить в Украине. А возможно придется всех свидетелей доставить в Страсбург – это вопрос к суду и судьям, каким образом они для себя определят рассмотрение этих дел.

— Говорилось еще о подаче иска по морскому праву, по Керченскому проливу.

— Морское право и Керченский пролив – это немного разные вещи. По нарушению Конвенции ООН по морскому праву, действительно, Украина подала соответствующее заявление по поводу рассмотрения трибуналом в рамках международного суда ООН. Но это касается незаконного использования шельфа и природных ресурсов в Крыму, в Черном море.

Керченский пролив и строительство моста – это немного другая история. Это ограничение судоходства и это фактически незаконное строительство на нашей территории. Вопрос больше касается применения санкций к тем компаниям, которые могут быть привлечены к этому процессу.

Я думаю, что следующий год будет годом первых новостей по коммерческим делами по тем срокам, которые суды выбрали для рассмотрения этих дел. Это будет годом хороших, я очень на это рассчитываю, очень хороших новостей для Украины по поводу продвижения дел в ЕСПЧ. Согласно процессуальному графику, который определил международный суд ООН, в следующем году будет очередь Украины подавать свои правовые позиции. МИД сейчас этим занимается, так как они являются основным министерством по делам в международном суде ООН. Должны быть поданы соответствующие правовые позиции по Конвенции о запрете дискриминации, по Конвенции о запрете финансирования терроризма. После того, у другой стороны появляется возможность предоставить пояснения на наши правовые позиции. И в 2019 году, если не ошибаюсь, суд определит даты слушаний.

— А как обстоят дела с другим блоком – защитой интересов Украины в международных судах по коммерческим искам? Как вы оцениваете риск больших по сумме судебных решений не в пользу Украины в 2019-2020 годах, на которые приходится пик внешних выплат?

– Мы находимся в процессе ежедневной судебной войны. У нас огромный объем споров, где Украина является ответчиком, который сложился исторически: по памяти, по всем требованиям, если не считать крупный иск от миноритариев “Укрнафты”, – более $1,7 млрд было требований к Украине по разного рода инвестиционным арбитражам. Однако в большинстве случаев нам удается свести суммы компенсации к минимуму или вовсе убедить трибунал отклонить требования к Украине! Исторически Украине удалось отразить до 95% заявленных требований. Даже если брать недавнее дело по JKX (британская нефтегазовая компания с активами в Украине, которая подала в арбитраж после повышения в 2014 году рентных ставок), то они просили около $300 млн, а получили около $12 млн и едва покрыли затраты на своих юристов.

Из нового….мы начали работать над тем, чтобы осуществить регресс по тем делам, где Украина вынуждена была заплатить. Это касается решений европейского суда: государство особо не платило по ним, а по тем, по которым платило, – не искало виновных. Вопросом регресса практически никогда не занимались, интересов государства не отстаивали, убытки госбюджета никого не интересовали. Мы можем анонсировать вам, что в ближайшую неделю в украинском суде будет большой иск Украины к компании с владельцами из Российской Федерации о взыскании в регрессном порядке почти 1 млрд грн. Это решение Европейского суда, которое Украина проиграла, к сожалению. В середине 90-х годов – начала 2000-х годов украинская компания через судебную систему и влияние органов исполнительной власти на судебную систему отобрала большой массив объектов, в том числе один из нефтеперерабатывающих комбинатов. Уточню сразу, что не Кременчугский (Лисичанский НПЗ, дело “Агрокомлекса” – ИФ). Пострадавшая компания судилась более 10 лет в ЕСПЧ и выиграла спор у Украины, Украина вынуждена была исполнить это решение ЕСПЧ и заплатить EUR25 млн. Мы год готовили доказательную базу, и идем с регрессом к той компании, которая сейчас владеет частью тех объектов, которые были экспроприированы. Выяснилось, что эта компания управляется россиянами.

— Одно из новшеств 2017 года — частные исполнители. Было много опасений, что их появление приведет к тем же проблемам и конфликтам, с которыми связана работа коллекторских компаний. Как вы оцениваете первые результаты внедрения этого института? Как его появление отразилось на уровне исполнения судебных решений?

— Напомню, что институт частных исполнителей на уровне закона появился в конце 2016 года, когда принимался пакет законов, связанных с реформой судебной системы. Была поставлена амбициозная цель – за несколько лет практически заменить персональный состав судейского корпуса по всей стране. Уже сейчас мы имеем новый Верховный суд, новые апелляционные суды, которые должны быть созданы на протяжении следующих двух лет, и большое количество местных судов. Происходит практически полное обновление: в ближайшие месяцы около 600 новых судей зайдут на должности в местные суды! Наконец-то в стране появится украинский судья в украинской судебной системе – это была основная философия судебной реформы.

В то же время мы понимали, что очень важной была реформа исполнения, потому что судебное решение ничего не стоит, если оно не выполняется. Ранее государство фактически не выполняло свое основное обязательство перед гражданином – обеспечение защиты и реализации прав, закрепленных законом, через решение суда и процесс принуждения к его исполнению лицом, которое нарушает свое обязательство перед истцом, получившим решение суда.

Так складывалось, что в Украине средний уровень исполнения судебных решений был 5-6% — это позорная цифра. Тогда был принят пакет законов, которые сделали такую радикальную реформу системы исполнения. Среди внедренных новшеств – создание смешанной системы исполнения судебных решений. Мы тут не придумывали велосипед, а проанализировали опыт стран-соседей из Восточной Европы, ставших членами ЕС. У них была схожая проблема полтора десятилетия назад: та же постсоветская система исполнения судебных решений с очень низким показателем, и они прошли похожий путь реформирования этой системы. Кто-то внедрил полностью систему частного исполнения, где-то вообще нет государственных исполнителей…

— Есть такие примеры?

— Если говорить о классическом примере частных исполнителей, опыт  которого копируют некоторые страны Восточной Европы, – это Франция, где институт исполнения судебных решений доверен самозанятым лицам – частным исполнителям. Во Франции исполнитель по важности и по функциям имеет в юридической профессии авторитет на уровне почти как судья.

Мы сделали пока что смешанную систему, когда ввели новый институт частных исполнителей. Это – самозанятые лица, они не могут создавать какие-то коллекторские конторы, заниматься выбиванием денег. Их действия четко регламентированы законом, они могут исполнять только решения суда и пока только в отношении ограниченного круга лиц.

— И ограниченной суммы взыскания.

— Сумма определена в законе и увеличивается с опытом: чем дольше работает частный исполнитель без нарушений, тем большую сумму исполнений он может выполнять. Это -предохранитель от недобросовестности или незаконных действий.

Минюст начал набор в эту профессию с начала этого года. Было заявлено на учебу и прохождение стажировки свыше 1,1 тыс. человек – юристы, адвокаты, арбитражные управляющие, лица, которые ранее работали с системе государственной исполнительной службы. У нас был предварительный план до конца года выйти на количество активно работающих частных исполнителей свыше 200. Но это добрая воля претендентов идти на экзамены, так что пока имеем немногим более 115-120 частных исполнителей, которые успешно сдали экзамены и получили доступ к профессии.

Если смотреть по географии, то в каждой области уже есть больше или меньше частных исполнителей. В городах-миллионниках их больше, что логично, так как они имеют больше возможностей для получения работы и выполнения судебных решений.

– Что мы получили за неполный год работы нового закона?

— Сейчас оценивать эффективность частных исполнителей еще рано, потому что фактически они начали выполнять судебные решения с сентября: открыли офисы, начали работать. Мы сможем увидеть скорость работы частного исполнителя через электронную систему исполнительных производств, к которой подключаются все и которая предназначена для мониторинга со стороны Минюста и реагирования, если происходят какие-то незаконные действия. Пока что мы анализировали работу частных исполнителей лишь во Львове, и уже увидели: скорость исполнения судебного решения в среднем составляет до двух недель – это в несколько раз быстрее, чем работают государственные исполнители. Однозначно, имеет место мотивация быстро реализовать процессуальные действия, выполнить судебное решение, получить свое вознаграждение.

Другое новшество, которое дало уже более существенный результат, — это мотивация не только частных, но и государственных исполнителей вознаграждением, привязанным к фактическому исполнению судебного решения. За этот неполный год благодаря этому, а также четко прописанным срокам и алгоритмам действий мы смогли увеличить фактическое выполнение судебных решений почти втрое.

— Это уже 15-18%

— Да, около 18% судебных решений выполняется сейчас по стране. Можно говорить, что такая прописанная в законе и подзаконных актах мотивация, к сожалению, достаточно цинична, но человек остается человеком. И она дает результат даже при довольно строгих ограничениях и регламентах действий и сроков, введенных для госиполнителей, по которым уже имеется более детальная статистика и анализ, чем по частным. Напомню: если госисполнитель хочет получить вознаграждение (часть средств, которые взыскиваются с должника, ограниченных верхней планкой в 200 минимальных заработных плат), он должен обеспечить фактическое выполнение всех исполнительных производств, которые поступают к нему, на уровне не ниже 50% или 60%.

Более того, через автоматическое распределение исполнительных производств все исполнители получают пропорционально одинаковое количество разных категорий решений, так как не все решения судов легкие. Например, взыскание алиментов, заработной платы или выселение – это сложные исполнительные производства, а взыскание с предприятия задолженности по контракту более простое, так как надо меньше потратить усилий и ты получаешь конкретное вознаграждение с суммы решения. Поэтому мы на уровне закона закрепили такую интересную формулу: например, в исполнительной службе работают 10 исполнителей, на которых есть суммарно 1000 исполнительных производств: по 20% — взыскания алиментов и классических долгов компаний, 15% — заработной платы, какая-то часть — выселения, неимущественные исполнительные производства…

Система распределяет эти дела между этими десятью исполнителями пропорционально процентам этих категорий, то есть каждый исполнитель получает по 100 решений судов, из них по 20 — алиментов и долгов компаний, 15 – заработной платы и так далее… Он выполняет эти решения судов на протяжении года, вознаграждение ему постепенно начисляется, но выплачивается лишь тогда, когда исполнитель выйдет на показатель фактического исполнения минимум, условно говоря, 60 решений из этих 100. Если же исполнитель на такой показатель за год не вышел, то все, что ему было начислено как вознаграждение, списывается. Это очень честная мотивация, и она за такое короткое время привела к увеличению исполнения решений втрое в системе Государственной исполнительной службы.

Очень рассчитываем, что в следующем году, когда частные исполнители активно включатся в конкуренцию, уровень фактического исполнения вырастет, так как тогда у граждан и бизнеса будет альтернатива обращаться к частному или государственному исполнителю. Кто будет более эффективен, тот и получит решение на исполнение.

— Каков ваш прогноз по формированию сети частных исполнителей в 2018 году?

– Сейчас совместно с нашими партнерами из ЕС (проект ЕС “Поддержка реформ в сфере юстиции в Украине”) мы работаем над популяризацией этой профессии. Они сопровождают это направление с момента принятия закона, вместе с нами разрабатывали и тесты, и методологию обучения. А сейчас мы приняли решение делать рекламную кампанию – приглашать юристов, так как оказалось, что они более консервативно присматриваются к этой профессии. Мне сложно прогнозировать, сколько придет в эту профессию –  это добрая воля каждого. Но я очень хотел бы, чтобы в следующем году появилось 1000 частных исполнителей, тогда они бы составили серьезную конкуренцию государственным исполнителям.

– А сколько сейчас государственных?

— Около 4000. Если бы появилось хотя бы 1000-1200 частных, это бы сформировало соответствующий конкурентный рынок по всей стране. Я рассчитываю, что первые частные исполнители, которые рискнули и начнут сейчас показывать результат, станут примером для других и продемонстрируют, что в эту профессию приходить выгодно.

— Поставлен ли какой-то критерий эффективности (KPI) в реформе системы исполнения: было 5-6%, теперь 18%…

— Мы поставили целью выйти на среднеевропейский уровень выполнения судебных решений – это около 50-70%, в зависимости от категории решения.

— За какой срок?

— Поставили пять лет с момента запуска реформ. Прошел год, у нас уже есть конкретные результаты. Думаю, следующие три-четыре года будут решающими и мы сможем спокойно выйти на этот уровень. Тем более что заработает по-новому судебная система и качество решений будет выше.

— Мы уже затронули вопрос судебной реформы. На днях был опубликован новый закон о судебной реформе – о внесении изменений в Хозяйственный и Гражданский процессуальные кодексы, Кодекс об административном судопроизводстве — на 78 страниц в “Голосе Украины.”

— Вообще-то, там страниц на порядок больше. Закон является самым большим в истории украинского парламента – и по объему, и по системности, и по масштабам изменений.

— Это в газете мелким шрифтом 78 страниц. Уже известно, что он вступит в силу с 15 декабря, когда заработает новый Верховный суд. Думаю, что мало кто его читал, в особенности из простых граждан, но заявлений о последствиях его внедрения уже много в диапазоне от “перемоги” до “полной зрады”. В том числе и о том, что этот закон снизит возможности граждан защитить свои права. Какова ваша точка зрения?

— На самом деле идеальных законов не бывает. Это действительно уникальный комплексный законопроект, которого никогда ранее не знала Верховная Рада. Действительно, многие даже из представителей профессии его не читали, хотя я бы советовал прочитать — это правила, по которым мы будем жить в судебной системе в ближайшее, очень рассчитываю, десятилетие. Потому что должна быть стабильность процессуального законодательства.

Очень рассчитываю, что этот закон станет наследником судьбы Гражданского кодекса, который был принят в 2000-х и является одним из лучших кодифицированных документов в стране: в этот документ не вносят много изменений на протяжении уже более 10 лет его действия в украинской правовой системе!

Что мы имеем на выходе нового принятого закона? Измененную философию процессуальных положений нашего законодательства, когда мы вместо избыточной четырехуровневой системы (которая была, по моему глубокому убеждению, искусственно создана и перегружена) получили более простую и понятную, классическую трехуровневую судебную систему. Напомню, у нас раньше были местные суды, апелляционные, затем кассационные – так называемые высшие специализированные, а лишь затем – Верховный суд с ограниченными, искусственно кастрированными полномочиями. Хотя Верховный суд — это есть наивысший судебный орган, закрепленный Конституцией. Сейчас мы вернулись к трехуровневой системе, где Верховный суд является высшим кассационным судом. Кроме того, он получил огромные полномочия в отношении обобщения формирования практики во всех сферах судопроизводства – как административного и гражданского, так и хозяйственного и уголовного.

Кроме того, мы упростили (это было принципиальная позиция, когда планировали изменения к Конституции и законодательству) доступ к правосудию. Можно спорить о новшествах в кодексы, но в них есть много новелл, которые позволяют гражданину или предпринимателю рассчитывать на вынесение решения в разумный срок. В чем была проблема украинской судебной системы и украинского процессуального законодательства? Проблема, которая отражалась во многих решениях Европейского суда? Украинское законодательство и судебная система злоупотребляли рассмотрением дел без вынесения конечного решения по сути. Практика, когда дела отправлялись на новое рассмотрение судами всех инстанций по несколько раз, – это была норма.

Что написано в Конвенции о защите прав человека? Что гражданин имеет право на судебное рассмотрение в разумный срок. Поэтому судья европейского суда, когда смотрит материалы из Украины и видит, что Высший специализированный суд или тогдашний Верховный суд четыре раза отправляет достаточно простое с точки зрения фабулы дело на новое рассмотрение в первую инстанцию только из-за каких-то допущенных процедурных моментов, для него это очень странно. Почему суд не принимает решения по сути, которое может принять очень легко и тем самым сэкономить деньги и средства на судебные разбирательства и восстановить нарушенное право гражданина?

Наши партнеры в Европе всегда спрашивали, почему мы не можем обеспечить в законодательной практике четкую, понятную для истца процедуру, чтобы он представлял сроки получения конечного решения. Сейчас этим кодексами мы к этому пришли. Много новелл, которые делают невозможным “процессуальный футбол”. Как по мне, это основное новшество, которое мы увидим в судебной практике уже в ближайший год, поскольку судам придется перестроиться. Особенно судам апелляционной инстанции и новому Верховному суду. Я очень рассчитываю, что именно Верховный суд задаст этот новый тон.

Множество новшеств связано с электронным судопроизводством. Для нас это пока что новинка, которая еще не работала в судебной системе (которая объективно является консервативной). Однако я рассчитываю, что это тоже станет правилом, когда для экономии времени и расходов стороны будут пользоваться возможностями электронного суда: коммуникация, подача документов, получение дополнительных доказательств, вынесение решений. Это будущее, и точно его надо внедрять, апробировать.

Помимо этого, многие новшества связаны с исследованием доказательств, привлечением специалистов и экспертов при вынесении решений судьями в разных делах. Моя оценка даже не как министра, а как юриста, который практиковал в адвокатской среде, что вместе с получением нового украинского суда мы сейчас имеем шанс получить еще и новые правила рассмотрения дел, которые будут users’ friendly — дружественными для пользователя услуг. Вершить правосудие – услуга, которую государство дает гражданину, и мы движемся к тому, чтобы создать такую услугу и чтобы она была дружественной пользователю – украинским гражданам, которые требуют правосудия и вынесения решения судов, защищающих их права.

— А финансовый барьер не будет создавать доступ к правосудию?

— О финансовом барьере – это неправда и спекуляция, поскольку размер судебного сбора урегулирован другим законом еще полтора года назад. Да, он был повышен, это правда. Но там есть градация, которая отдельным категориям граждан, которые не могут платить за доступ к правосудию, дает льготы.

Что же касается новых кодексов, то они, наоборот, вводят возможности для снижения финансового барьера. Теперь можно выбирать две процедуры: одна – полный судебный процесс по всем стадиям, другая, предложенная в новом Гражданском процессуальном кодексе, – сокращенный судебный процесс в наказном производстве. Когда процесс несложный, например, взыскание долга, для этого не нужно судье проходить все этапы (подготовительное заседание, предварительное…) и тратить время и ресурсы суда на рассмотрение дела, которое можно рассмотреть в наказном производстве в одном заседании, исследовать доказательства и вынести решение. Так что есть мотивация, чтобы истцы использовали эту упрощенную процедуру с уменьшением объема уплаты сбора. Точно так же электронный суд и подача документов также дают возможность получать скидку при уплате судебного сбора.

Поэтому вопрос по судебному сбору – отдельный вопрос, который, да, нуждается в определенной ревизии. Считаю, что есть категории граждан, которые должны получить еще дополнительные льготы, даже не льготы – а освобождение от судебного сбора. Но, повторюсь, это отдельный разговор, не касающийся процессуальных кодексов.

— Как быстро центры бесплатной правовой помощи смогут овладеть новыми знаниями и предоставлять квалифицированные услуги?

— Буквально на днях мы провели профильное аппаратное совещание в министерстве на эту тему. У нас есть время до 15 декабря, но так как мы готовились к этому и раньше, то выходим на финишную прямую в отношении формирования методологических рекомендаций нашей системе бесплатной правовой помощи по основным новеллам, которые будут в кодексах. Мы проведем серию обучающих семинаров по всей стране, и центры будут, конечно, готовы, чтобы с первых дней, когда эти кодексы вступят в силу, помогать гражданам или в формате представительства в суде их интересов, или в формате консультаций.

– Чтобы завершить тему судебной реформы, задам еще два вопроса. Всегда была дискуссия между цивилистами и хозяйственниками о том, нужны ли нам хозяйственные суды и Хозяйственный кодекс. Вы говорите, что желательно в ближайшие 10 лет уже ничего не менять, значит, сохранится статус-кво?

– Специализация по рассмотрению хозяйственных или коммерческих дел – это один блок дискуссии, это не касается процессуальных кодексов. Я как цивилист считаю искусственным хозяйственное законодательство, Хозяйственный кодекс в Украине. Потому что суд может рассматривать дела между предпринимателями, представителями бизнеса. Принятие Хозяйственного кодекса лоббировала, по странному стечению обстоятельств, группа, имеющая отношение к правящей на тот момент Партии регионов. Протолкнули абсолютно искусственный законодательный акт. Если Гражданский кодекс – это фундаментальный акт материального права, который регулирует абсолютное большинство правоотношений между субъектами – гражданами, представителями бизнеса, то Хозяйственный кодекс – это мертворожденное дитя, которому выдумали некий объект регулирования. Позаимствовали много вещей из так называемого советского периода планирования и приняли целый кодекс. Поэтому я являюсь системным сторонником того, что Хозяйственный кодекс должен быть отменен.

– То есть в этом направлении изменения еще могут быть?

– Конечно, но это не касается процессуального законодательства. Оно определяет процедуру рассмотрения дел, а не материальное право, на основании которого дело рассматривается.

– Тогда еще о Третейских судах. Какова их судьба, так как первые попытки их внедрения в Украине были неудачными.

– Институт третейских судов должен быть для решения спорных ситуаций по некоторым категориям дел по согласию участников договорных отношений. И тем самым разгружать классическую судебную систему. Это основная задача третейских судов и других институций, таких как мировые суды в странах с англосаксонской судебной системой, которые разрешают споры между жителями того или иного региона. Это несложные споры, но именно они могут потопить классического судью в рутине, и он не обратит внимания на более сложные и важные дела. Я являюсь сторонником возобновления нормальной работы института третейских судов. У нас много коммуникаций с экспертной средой, с международными партнерами, которые занимаются подготовкой качественного законодательства относительно института третейских судов. Думаю, мы увидим институт третейских судов и институт медиации в ближайшие годы.

– Антирейдерская тема. Год тому назад был принят антирейдерский закон относительно регистрации. Каковы результаты? Удалось ли достичь поставленных целей?

– То, что мы сняли целый массив рейдерских захватов с использованием поддельных документов, которые длились в последнее десятилетие, — это факт. Напомню, что в 2012 году были приняты странные изменения в законодательство, которые сделали очень либеральными изменения директора и собственников компаний. Без нотариально засвидетельствованной подписи собственника компании. Вы, например, в реестре числитесь собственником общества с ограниченной ответственностью “Надежда”. Находится злоумышленник, который прочитал ваше имя в реестре. Напечатал на белом листе бумаги протокол собрания участников ООО “Надежда” о том, что участник бесплатно передает свои корпоративные права такому-то гражданину и меняет директора. На этом листе стоит как бы ваша подпись. И еще заполняется ряд простых анкет. Регистратор осуществляет регистрацию, так как формально, по закону, он не обязан проверять какие-то другие документы, хотя обычно он находится в сговоре. На следующий день вы просыпаетесь и узнаете, что не имеете ни малейшего отношения к ООО “Надежда”.

Тогда Партия регионов протолкнула этот закон, рассказывая, что они очень либерализовали наше законодательство по регистрации. А затем специалисты Всемирного банка очень удивлялись (это было, когда я только пришел в министерство, в 2014 году), что такое либеральное законодательство по регистрации корпоративных прав — это же возможности для манипуляции. Именно антирейдерским законом мы убрали возможности использования поддельных документов и манипуляций. Кроме того, ввели впервые в истории Украины уголовную ответственность за рейдерство – восемь-десять лет тюрьмы и спецконфискация всего имущества у тех лиц и компаний, которые были выгодоприобретателями. Ведь за каждым захватом есть конкретная группа лиц и бизнес-интересы людей, не брезгующих украденным имуществом. В результате уже за первый квартал 2017 года мы получили фактически вдесятеро меньше жалоб по делам с классическими признаками рейдерства. Всего за этот год жалоб на классические признаки рейдерства было немногим более 50. Сравните это с минувшими годами, когда их было по 3-3,5 тыс. ежегодно только к Министерству юстиции.

С трех тысяч до полусотни?

– Это по состоянию на сентябрь, но все равно количество таких жалоб сократилось на порядок. Есть много жалоб на технические ошибки регистраторов, но это не жалобы относительно классического рейдерства, когда регистратор использует поддельные документы или вообще без любых документов заходит в реестр и меняет там собственника компании или недвижимости.

Есть также и первые дела: правоохранительные органы в нынешнем году только по заявлениям Министерства юстиции расследуют несколько десятков уголовных дел. Первые дела в Киеве против ряда нотариусов уже в судах с обвинительными актами. Направляя материалы в правоохранительные органы, мы регистраторов сразу же отключаем от реестра, а горе-нотариусов лишаем свидетельства. Рассчитываю, что первые приговоры появятся в начале следующего года. Это будет хорошая прививка системе.

Но есть другая большая категория кейсов, которые я не называю рейдерством. Как раз таких случаев, к сожалению, много в аграрной сфере. Это бандитизм. Рейдерство предполагает интеллектуальный подход: подделка документов, получение дефектных решений суда…А бандитизм – это когда приезжают на поле, забирают урожай, бьют фермеров. Именно поэтому были созданы соответствующие антирейдерские агроштабы. В итоге имеем фактически первый сбор урожая без крови, без массовых конфликтов с пострадавшими.

Из Киева казалось, что конфликты вокруг сельхоземель и урожая все же больше были связаны с махинациями с договорами аренды, а не с такой откровенной преступностью.

Вы себе не представляете, какое большое количество таких бандитских захватов. Уж поверьте, так как мы анализируем работу штабов, с какими вопросами туда обращались. В основном это обращения о том, что на поле выехали определенные ребята, нанятые одним фермером, чтобы собрать урожай другого.

– Мы как информагентство больше отслеживаем новости крупных агрохолдингов, у которых, видимо, это проблема отсутствует или они ее решают самостоятельно.

– Абсолютно. Это вопрос средних и мелких фермеров. Как правило, заказчиками таких бандитских захватов являются соседние конкуренты, такие же небольшие фермеры. К сожалению, такова реальность. Но в этом году нам удалось предотвратить большинство таких случаев. В антирейдерские штабы входили и правоохранители, и представители Министерства юстиции, и местные ассоциации. На место выезжала оперативная группа с полицией, прокурор. Каждый из губернаторов был ответственен персонально. За счет этого многих потенциальных бандитских конфликтов такого рода мы избежали.

Но еще следует учить людей по-другому относиться к собственности, к бизнесу. Минюст создал мобильные группы, которые проехали 1900 маленьких сел за это время. Самыми пострадавшими в спорах между фермерами являются даже не они сами, а простые жители сел, собственники паев. В некоторых селах к ним относятся как крепостным, та же самая печально известная Врадиевка в Николаевской области. В нескольких селах местный предприниматель просто забрал себе правоустанавливающие документы у людей и держал их как крепостных. Ничего не платил. Тех, кто пытался подавать заявления в правоохранительные органы, физически били, запугивали. Это реальность Украины в 2017 году. Пока мы не включились на уровне Киева, пока я не показал на уровне Кабинета министров мини-фильм, где люди обращаются и рассказывают о том, что у них происходит, ситуация не сдвинулась с места. Местные правоохранительные органы – в полной связке со злоумышленниками. Врадиевка была одним из этих сел.

Из инноваций: планируем введение на техническом уровне невозможности двойной регистрации в Земельном кадастре и Едином реестре имущественных прав. Это одна из причин споров. Часть договоров аренды регистрировалась в Земельном кадастре до 2013 года, а после 2013 года – в Едином реестре имущественных прав, который ведет Министерство юстиции. По закону, регистратор при регистрации договора аренды земельного участка обязан проверить в Земельном кадастре, не был ли зарегистрирован другой договор аренды. У него есть доступ, обязанность и ответственность за это. Но денежные знаки творят чудеса. И иногда у регистратора, а это, как правило, сотрудники сельских советов или райгосадминистрации, или память отшибает, или со зрением что-то случается, и он регистрирует повторно аренду на землю, которая еще находится в аренде.

Это становится причиной конфликта. Учитывая украинские реалии, мы разработали совместно с Министерством аграрной политики и продовольствия механизм, который на техническом уровне делает невозможным регистрацию такого договора, если договор об аренде на этот участок уже есть в Земельном кадастре. Мы синхронизировали два реестра. Чтобы зарегистрировать такой договор, регистратор сначала вводит кадастровый номер в соответствующую аппликацию – и система автоматически проверяет его действительность. (Как вы знаете, раньше была распространенная практика регистрировать участки-привидения без кадастровых номеров.) Далее регистратор вносит информацию о земельном участке, собственнике. Если что-то не совпадает, дальше уже двигаться нельзя, система не пускает. Это снимет часть манипуляций в сфере прав собственности на землю.

Но подчеркиваю: тут важны изменения в ментальности предпринимателей в отношении к вопросам собственности. Если собственник средней или крупной агрокомпании не брезгует повторным подписанием договора аренды на землю своего соседа, зная, что у него еще не истек срок аренды и провоцируя конфликт, то он должен отдавать себе отчет в том, что рано или поздно такое же произойдет и с ним. Наша задача, как Министерства юстиции, так и всех государственных институций, – менять ментальность.

– Возможно, есть смысл держать реестры в одном месте? Следует ли ожидать каких-то действий в этом направлении в следующем году?

– Не стоит сводить все реестры в одном месте. Это тоже миф, что должен быть орган, который держал бы все реестры… Так это не работает ни в одной стране. Вопрос не в том, где находятся реестры. Вопрос в том, как происходит взаимообмен между ними. Принятие закона о кибербезопасности и то, что этим занимается СНБО (Совет национальной безопасности и обороны), комиссия на его базе – это правильно. Это вопрос не только уровня Кабмина, а несколько выше. Должны подключиться спецслужбы.

– То есть реестр могут быть распределены по разным органам, главное – чтобы они были связаны друг с другом?

– Да. Мне импонирует прибалтийская система: там реестры поделены, но между ними происходит взаимообмен и обязательная верификация. Главное – защита информации, наличие базовых копий всех реестров. И мы можем такое построить у себя.

– И Центры админуслуг и онлайн-дома юстиции смогут предоставлять услуги по всем реестрам?

– Верно. Мы, как Минюст, уже строим архитектуру по такой модели, которая сможет быть имплементирована в общую систему взаимообмена. С точки зрения сохранения резервных копий, защиты информации Министерство юстиции сейчас наиболее продвинуто. Так получилось, потому что почти два года тому назад мы были первыми, кто подвергся DDоS-атакам. Пришлось активно включиться в эту работу. Сейчас тот же СНБО считает Министерство юстиции одним из примеров. За нами движется Пенсионный фонд, Миграционная служба. У каждого свой план: кто-то быстрее, кто-то медленнее. Но за несколько лет при наличии необходимого законодательства и системы координации мы можем построить такую систему, и не нужно все реестры собирать в одном месте.

– Какие новинки в 2018-м году Минюст сможет предложить в сфере он-лайн услуг?

– Мы в январе 2018-го года презентуем новый набор он-лайн сервисов. Все сервисы, которые связаны с регистрацией бизнеса, сменой собственника компании, корпоративных прав директора, КВЭДов будут альтернативно доступны в онлайн-режиме. Сейчас из них есть только часть – можно зарегистрировать ФЛП или компанию и ликвидировать ФЛП. Это базовые сервисы. Мы же делаем слепок всех сервисов, существующих в бумажном виде для бизнеса, в электронном виде.

Кроме того, будем делать онлайн-регистрацию новорожденного. Сейчас вы получаете бумаги в роддоме, а мы дадим альтернативную возможность получить эти бумаги через регистрацию в электронном кабинете. У некоторых родителей возникают проблемы в роддоме, так как они выписываются в течение трех дней, а для получения свидетельства о рождении уже в первый день после рождения нужно подать заявление и для этого определиться с именем. Поэтому в среднем по стране только 30-35% родителей новорожденных получают документы в роддоме. Остальные забирают ребенка и оформляют по стандартной процедуре. Мы дадим альтернативную возможность – дома открываете электронный кабинет, заполняете аппликацию с электронной цифровой подписью и готово.

К тому же со следующего года у нас появится, кроме электронной цифровой подписи, еще и банк-ID, и mobile-ID. Отец, например, тихонько, пока мама спит, придумал имя, заполнил анкету и получил свидетельство о рождении, которое, при желании, будет доставляться курьерской почтой (смеется). Думаю, следующий год будет интересным.

interfax.com.ua

Шановним патріотам і тим, хто бажає підтримати Україну і знати набагато більше ?!!!!

Підтримай українский проект –лайк на сторінку, ставай одним з нас, ставай поруч з нами!!! Слава Україні!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці:  Група УКРАЇНЦІ – ЄДНАЙМОСЯ! Фейсбук. Підтримай Україну! Тисни лайк та поширюй!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці: POLITINFO

Одна із проблем української правової системи – критично низьке виконання судових рішень, що ледь досягає 15%. Нещодавно в країні були прийняті законопроекти, покликані на покращення ситуації. Пункти закону торкнулися як реформування існуючих механізмів, так і започаткування нових – наприклад, інституту приватних виконавців. Разом із появою нової професії з’явилося багато міфів і забобонів. Із заступником міністра юстиції Сергієм Володимировичем Шкляром говорили про права і обов’язки приватних виконавців, про навчання і майбутній розвиток професії. Також дискутували про реформу як єдину можливість зміни невтішної ситуації з виконанням судових рішень, поточну ситуацію на ринку приватних виконавців, плани та прогнози.

Далі – пряма мова.

Остаточно закони про реформування системи виконавчих рішень вступили в силу 5 січня 2017 року. Після цього необхідно було провести певні процедурні дії – розробити нормативні документи, підготувати нову автоматизовану систему впроваджень, розробити базу для іспитів і навчання. Цим займалися Мінюст та Інститут права і післядипломної освіти. В розробці нормативної бази, вивченні досвіду інших країн, публікації наукових матеріалів, проведенні тренінгів та конференцій нам допомагали і продовжують це робити партнери – ЄС, ОБСЄ, USAID, Центр комерційного права. Із державного бюджету на даний проект жодної копійки не виділялося.

Реформа також торкнулася наступних моментів: було введено автоматизовану систему виконавчих проваджень. Зараз вона прозора і публічна, ми максимально прибрали пункти, що раніше перешкоджали виконанню судових рішень. Сьогодні, наприклад, рахунки можуть арештовуватися в день виїзду, максимум на наступний, а раніше термін арешту складав два тижні, що дозволяло недобросовісним платникам вивести кошти. Тепер боржник має подавати декларацію про свої активи після порушеного виконавчого провадження, в іншому разі він може бути оштрафований приватним або державним виконавцем. Ми ввели публічно відкритий реєстр боржників, таким чином бізнес може перевіряти своїх контрагентів, а ті, хто знаходяться у цьому реєстрі, не можуть відчужувати власні активи.

Ці законопроекти свого часу схвалила рада по судовій реформі – всі наші науковці, представники вищих cудів, найкращі адвокати, всі наші донори. Я не знаю інших законопректів в Україні, які б були так ретельно і грамотно пропрацьовані. Ще на стадії візи ми разом з депутатами з різних фракцій їздили в Болгарію, де змішана система успішно працює більше трьох років, і побачили це на власні очі.

Сьогодні в країні працює 60 приватних виконавців. Навчання пройшло вже майже 600 осіб. Записалося близько 1200 осіб, хоча ми очікували більше. Закордонні експерти рекомендують, щоб через рік у нас було 1,5-2 тисячі приватних виконавців. У кожного з них буде близько 4 помічників. Тобто, найближчим часом ми отримуємо появу нового ринку в 10 000 самозайнятних осіб.

Скільки отримують державні і приватні виконавці

Державні виконавці стягують 10% з боржника додатково до суми, що зазначена в документі. Це виконавчий збір – плата за сервіс і певний штраф для боржника. Ці 10% попадають в бюджет, з них 5% залишається в загальнодержавному бюджеті, 5% залишаються в фонді державної виконавчої служби. Частина цієї суми витрачається на винагороду, яку виконавець отримує лише в разі фактичного стягнення. Провадження розподіляютья між виконавцями в автоматичному режимі, тому ніяких маніпуляцій тут не може бути.

Приватні виконавці теж стягують 10% з боржника. Але при цьому приватний виконавець повністю забирає суму і виплачує зарплатню собі і своїм помічникам, утримує офіс, сплачує податки і забезпечує свою професійну діяльність.

Принципово, щоб це було 10%, адже сума повинна бути однаковою, щоб виконавці були рівними.

Жодних обмежень суми виплати приватним виконавцям ані в законі, а ні в постанові не було. Обмежили суму, яку може отримати державний виконавець. Зараз вони можуть отримати 2%, але не більше, ніж 200 прожиткових мінімумів за одним виконавчим документом. Обмежувати суму, яку отримують приватні виконавці ніхто не буде, думаю, що це взагалі не можливо, хоча б тому, що виконавчий збір і винагорода приватному виконавцю мають бути рівними. Виконавчий збір становить 10%, якщо когось обмежити, це буде несправедливо.

Навіщо нам обмежувати суми, що отримає приватний виконавець, якщо це призведе до зниження мотивації, а наша мета навпаки – стимулювати розвиток цього інституту.

Держава лише виграє від введення інституту приватних виконавців. Буде скорочуватись державна виконавча служба, будуть скорочуватись витрати на її утримання. З’являтимуться нові робочі місця, приватні виконавці платитимуть податки, платитимуть за оренду офісів, за навчання та заробітну платню працівникам. Якщо ми це обмежимо, на реформі можна буде поставити крапку.

За минулий рік державними виконавцями було стягнуто 678 млн грн. Після набрання чинності Законом України «Про виконавче провадження» та запровадження відповідної системи заохочення лише за останні три місяці 2016 року було стягнуто близько 227 млн грн виконавчого збору, що становить майже 50% суми, стягнутої протягом попередніх 9 місяців. Всього з моменту впровадження винагороди державними виконавцями стягнуто близько 810 млн грн виконавчого збору, з яких у цьому році стягнуто більше 583 млн грн. На сьогоднішній день державними виконавцями стягнуто виконавчого збору вже на 132 млн грн більше за минулорічний показник.

По приватних виконавцях статистики ще немає. Cтавити планів ми не можемо, тому що це відкритий ринок, вони самі формують рівень зайнятості.

Різниця між колектором і приватним виконавцем

Діяльність колекторів не регламентується жодним законодавством, в той час як діяльність приватних виконавців регулюється законом, вони несуть персональну відповідальність за свої дії, не можуть як колектори об’єднуватись в команії, несуть повну майнову і дисциплінарну відповідальність аж до позбавлення права здійснення такої діяльності. А також адміністративну і кримінальну відповаідальність в разі наявності в їхніх діях певних порушень законодавства. Крім того, вони страхують свою діяльність.

Треба розуміти, що приватні виконавці отримують суттєвий відсоток за свою роботу, що також є додатковим стимулом нічого не порушувати, сплачувати податки тощо. Ринок виконавчих документів, який вони теоретично згодом можуть забрати на опрацювання, достатньо великий. Він становить близько 360 млрд. гривень. Із стягнутого вони отримують винагороди в 10%, тому в принципі вони фінансово вмотивовані працювати сумлінно і чесно.

Приватний чи державний виконавець?

Якщо обирати між приватним і державним виконавцем, то я б звертався до приватного, якщо він має право займатися цією категорією справи. Затрати однакові, але приватні можуть працювати швидше і ефективніше і самі регулювати своє навантаження. Вони можуть мати помічників на відміну від державних виконавців, у яких помічників немає.

До того ж, на приватного виконавця ніяк не можна вплинути зверху.Якщо державного можна зацікавити хоча б теоретично в незаконний спосіб (до реформування можна було), на нього ще може діяти “телефонне право”, то на приватного не може вплинути ніхто. Жодної корупції в сфері приватного виконання не може бути, тому що у приватного виконавця немає керівника.

У вересні Мін’юст оприлюднив інформацію про те, що з середини серпня 2017 року за ініціативи керівництва Міністерства юстиції усі чинні керівники структурних підрозділів Департаменту Державної виконавчої служби Мін’юсту пройшли перевірку на поліграфі.

Відповідно до висновків поліграфічних досліджень, не зафіксовано жодного факту вимагання чи розпорядження від керівництва Мін’юсту щодо отримання неправомірної вигоди з боку державних виконавців. Так само на даний момент жодної інформації, яка б підтверджувала висловлені в ЗМІ припущення щодо можливого хабарництва в органах ДВС, не надходило.

Чому майбутнє за приватними виконавцями

Можливо, в майбутньому у нас буде виключно приватна система виконання. Прибалтика, наприклад, перейшла в такий режим за один день. В Україні неможливим був би моментальний перехід на приватну систему. Наша держава більша, у нас багато неприватизованих в тому числі державних підприємств, тож були побоювання, що недобросовісні приватні виконавці братимуть участь у рейдерських захопленнях державного майна тощо. Але поступово це все буде передаватися до компетенції приватних виконавців.

Крім того, на сьогодні приватні виконавці можуть працювати з виконавчими документами на суму не більше 6 млн грн. Наступний рік – з боргами не більше 20 млн грн по одному виконавчому документу. Після цього – без обмежень.

Важливо також відмітити, що приватний виконавець отримує винагороду в розмірі 10% лише у тому випадку, коли у боржника є активи, на які можна звернути стягнення. Наприклад, є борг на 6 млн і у боржника є активів на 6 млн плюс 10%, тобто, 6 млн 600 тис. А якщо в нього немає нічого, приватний виконавець нічого не отримує. Зрозуміти, чи є активи, чи їх недостатньо, він може лише після того, як відкрив виконавче впровадження. Тож не думайте, що якщо приватний виконавець взяв десять проваджень, то і заробив на десяти. Він міг не заробити жодної гривні.

Приватний виконавець є по суті приватним підприємцем. У Франції, наприклад, приватний виконавець викуповує контору, а у Нідерландах захищає бізнес-план перед спеціальною комісією. І він, так само як, наприклад, адвокат, нотаріус або ресторатор, може бути дуже успішним або збанкрутувати. У Франції приватний виконавець заробляє близько 300 000 євро на рік, в Прибалтиці – більше 100 000 євро. Ця професія шанована і часто династійна.

bzns.media

Шановним патріотам і тим, хто бажає підтримати Україну і знати набагато більше ?!!!!

Підтримай українский проект –лайк на сторінку, ставай одним з нас, ставай поруч з нами!!! Слава Україні!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці:  Група УКРАЇНЦІ – ЄДНАЙМОСЯ! Фейсбук. Підтримай Україну! Тисни лайк та поширюй!

Приєднуйтесь до обговорення новин у Фейсбуці: POLITINFO

Найпопулярніше

Свіжі публікації

Автори

[email protected]
0 Статті0 Відгуки
Роман Давиденко
Роман Давиденко
12389 Статті34 Відгуки
http://politinfo.com.ua

Обрані статті

Популярні теми

© Politinfo.com.ua 2014